ЦВЕТОВАЯ
ПОВЕРХНОСТЬ И ЛИНИЯ.
Однажды, глядя на картину, различные
живописные пятна, плавные и резкие переходы, линии, я задумался: "Если
представить, что эта картина звучит, то в каком
же направлении читать ее, в каком порядке? Ведь каждый зритель
смотрит по-своему. Что заставляет глаз двигаться так, а не иначе, и можно ли
его заставить двигаться у всех людей одинаково, чтобы то, что хотел передать
художник, было увидено и услышано правильно, музыка-то звучит последовательно?" Я понял, что на плоской картине это
сделать совершенно невозможно, если только не задать специальный порядок
прочтения. Так родилась строчная композиция из разных цветовых пятен,
которые следует читать слева направо подобно книжному тексту. Таким образом, мы
можем записать любое свое состояние цветом, и нас поймут.
Был сделан первый шаг: поверхность была отделена
от линии; в случае пятна, его очертания и его внутренность стали
рассматриваться отдельно.
SURFACE
EDGE
ЦВЕТ
И ЗВУК.
Связать
цветовую поверхность внутри пятна и звук мне помогло хорошее знание физики: я
увидел, что все составляющие цвета аналогичны составляющим звука, а именно:
1. яркость цвета
аналогична громкости звука,
2. насыщенность
цвета (т. е. степень его отличия от серого) аналогична чистоте звука
(т. е. степени его отличия от шума),
3. цветность аналогична высоте
звука,
4. поверхность
аналогична тембру.
Первый пункт понятен всем. Чем светлее, тем
громче. Черный – это аналог тишины. Мы зашториваем окна, выключаем свет и
закрываем глаза, когда хотим отдохнуть. Можно придумать интерьер спальни:
черная мебель, черные стены, черное постельное белье.
ЧЕРНАЯ
ТИШИНА.
BLACK SILENCE
По второму пункту. Попробуйте подобрать ноту шума
улицы или водопада. Вам это не удастся, потому что в шуме все
ноты присутствуют в равном количестве, как все цвета в сером. Так и
запомним: шум – не цветной, а серый.
СЕРЫЙ
ШУМ.
Поясню третий и четвертый пункты. Если мы представим длинное фортепиано, то, двигаясь от октавы к октаве все правее, мы дойдем до видимой нами октавы спектра - всем известной радуге. Таким образом, мы узнаем, какой ноте соответствует какой цвет. Вы можете сказать: «Но мы же там не слышим!» Верно. Мы там не слышим, потому что у нас большие уши. Вот у мышей уши поменьше, они слышат ультразвук, фортепиано для них должно быть длиннее вправо. Комары слышат еще правее, бактерии – еще. Вы можете сыграть им мелодию своей любимой песенки, может быть, она им тоже понравится, но играть ее вы должны в их октаве. Для слонов, наоборот, играть нужно в инфразвуке, который мы тоже не слышим, он - слева.
ЦВЕТНЫЕ НОТЫ.
COLORED NOTES
Но звук, скажем, кларнета отличается от звука
трубы, даже если они одной высоты. Это разные тембры. В цвете это будут разные
поверхности, например поверхность красного бархата и поверхность красной меди.
Духовые деревянные инструменты и духовые медные звучат и выглядят по-разному. И
поверхность, и тембр характеризуются подмешиванием чего-то другого, подобно
приправам в кулинарии. Они меняют то, что попадает нам в глаза и уши, как
приправы меняют вкус того, что попадает в рот. (Например,
блестящая поверхность отличается подмешиванием белого.
Наоборот, в матовой поверхности ничего не подмешивается. Эта поверхность не
динамическая. Замечу, что динамические поверхности подчеркивают рельеф,
нединамические – его сглаживают. Так, блестящее масло выявляет мышцы культуриста, а пудра прячет морщины.
Поверхность оказывает на нас большое влияние. Освещенная поверхность вызовет
хорошее настроение, как солнечный день; кожа лица после душа или бассейна
полупрозрачна и оттого свежа – спешите сфотографироваться; в новой штукатурке
не закончились химические процессы и оттого стены сияют после ремонта. Хотите
получить новое впечатление – поменяйте поверхность! Поверхность – это средство
живописца. Вы можете придумать освещающую косметику, как в картинах Рембрандта,
или создать поверхность, меняющую свой цвет от угла зрения, как у художника
Агама. Вы можете делать энкаустические, т. е. восковые портреты, лучше, чем
масляная краска передающие полупрозрачную человеческую кожу, а можете черной
закраской серых пятен, похожих на пыль, создать впечатление свежевымытости.
И так далее. Все эти примеры показывают, как можно получить новое впечатление,
меняя одну лишь поверхность, а не нанося какой-то
рисунок).
МЕДНЫЙ
ЗВОН.
Ну а как же быть с очертаниями пятна? Пришлось
вернуться к линии и попытаться прочувствовать, как она звучит.
Очевидно, что прямая линия соответствует
неизменному звуку, а ее поворот – его изменению. Чем круче поворот, тем больше
изменение; плавный поворот – плавное изменение (мяуканье кошки), фиксированный
– резкое изменение.
Максимальное изменение направления - это поворот на прямой угол, в музыке это должно быть изменение на пол-октавы, такой интервал называется квартой, и в цвете это соответствует дополнительным цветам, например, красному и зеленому. Лай собаки после рычания можно изобразить как раз в виде прямого угла, они лают по кварте.
И солдат будят по кварте, и Гимн России начинается
с кварты! Но у линии есть, кроме поворота еще одно свойство. Это ее ритм.
Равенство частей вызывает более сильное впечатление, чем неравенство, где одно
подчинено другому, аналогично, четность сильнее нечетности. Для примера можно
взять ритм любого марша и вальса.
И не только! Если представить отрезки такими маленькими, что они стягиваются в точки, то мы получим ритм акцентов, с которым сталкиваемся повсюду, будь то окна на здании, листья на дереве, книги на полке. Как поверхность – это средство живописца, так линия – средство графика. Только линией можно передать экспрессию, внутреннее состояние. Вспомним картины Ван Гога или Джексона Поллока. Плавные волнистые линии годятся для спальни (плавный поворот), очертания квадрата – для твердой уверенной точки в конце утверждения (максимальный фиксированный поворот, четность и равенство). Именно маленьким квадратиком подписывал свои работы Малевич. Закончим и мы
X X X X